Подворье Патриарха Московского и всея Руси храма Покрова Пресвятой Богородицы в селе Покровском

Без терпения нет спасения. Беседа схиархимандрита Авраама (Рейдман).

Начну со сравнения. Представьте, что кто-то собрался строить дом. Начал создавать план: потратил много времени, денег, сил, и результат налицо — прекрасно продуманный, рассчитанный проект; здание выходит просто грандиозное. «Ну, — думает человек, — теперь всё пойдет как по маслу, скоро буду жить в новом доме». Но вот начинается стройка, и он видит, что главная работа вся впереди, что теперь ему надо будет трудиться еще больше. Он видит, что та прекрасная усадьба, которая уже существует у него на бумаге, в реальности появится не так скоро, и у него опускаются руки: «Да ну его, этот дом. Буду жить в сарае». Смешно? Странно? А ведь в духовной жизни мы поступаем совершенно так же.

Одна из самых важных добродетелей в христианстве (да и не только в нем) — это терпение. И именно этой добродетели нам и не хватает более всего. Часто мы, пытаясь приобрести, например внимательную молитву, смирение, любовь, ищем быстрых результатов. А когда их не получаем, то унываем, забывая предупреждение Иоанна Лествичника: желающий приобрести добродетель прежде времени не получит ее и в свое время.

Мы теряем терпение уже на самых первых шагах по христианскому пути. Когда мы только приступаем к духовной жизни, то, как правило, не представляем себе, что такое духовный подвиг. Мы не понимаем, как всё должно происходить. Нам странно слышать, что необходимо потратить годы для того, чтобы понять свое душевное состояние, познать себя. А между тем и это еще не подвиг, а только самое-самое начало, так сказать, предисловие, если сравнивать наш путь с содержанием книги. Мы же, не прочитав еще и вступительной части, уже хвастаем, что осилили все произведение. Мы похожи на школьника, который, получив пятерку за сочинение по «Преступлению и наказанию», считает себя специалистом по творчеству Достоевского и собирается беседовать на эту тему с литературоведами. Нелепость такого подхода для нас очевидна как в литературе, так и в любом другом занятии, допустим, науке, искусстве или каком-нибудь ремесле. Но духовная жизнь нам представляется очень простой, кажется, что все можно сделать быстро, максимум за год.

Наверное, кто-то скажет, что эти слова к нему никак не относятся: он прочитал уже множество святоотеческих книг и знает, как ему вести духовную жизнь. Он знает о главных добродетелях, о приемах борьбы со страстями и так далее. Это, конечно, прекрасно, но ведь это (вернемся к нашему сравнению) всего лишь проект духовной жизни, «здание», которое существует только на бумаге. Его ведь еще нужно построить!

Часто бывает так: мы находим в книгах подходящие изречения и думаем, что так всегда теперь и будем поступать. Вслед за этим, как правило, бывает преткновение и падение. Это происходит потому, что мы забываем: одно дело — проектирование, а другое — стройка. У меня, впрочем, все было точно так же. Я как-то в молодости прочел у Иоанна Лествичника, что смирение — искоренитель страстей, и подумал: «Стяжу смирение и сразу все страсти в себе искореню». И давай «стяжевать» смирение! А что такое смирение и с какой стороны к нему подойти, — я и понятия не имел. Сейчас я едва умом стал понимать, что такое смирение, а тогда думал, что я уже близок к цели. Так вот, теоретические знания становятся настоящими знаниями только тогда, когда проверяются опытом.

Но, приступая к исполнению того, что мы поняли в теории, мы также встречаем неожиданные препятствия. Это происходит от нашей самонадеянности: мы не учитываем того, что мы люди грешные, падшие, немощные, лукавые. Наше собственное естество, то есть мы сами, оказываемся противниками самим себе. Кроме того, из-за нашей неопытности неожиданностью для нас является брань, воздвигаемая демонами. Таким образом, от правильного представления о добродетели до исполнения ее на деле — огромное расстояние, можно сказать, пропасть, преодолеть которую можно только с Божией помощью.

Унывать, когда мы видим эту пропасть, не нужно. Надо подвизаться терпеливо и мужественно. При этом, конечно, нужно иметь и мудрость, но не свою, а, как говорит преподобный Иоанн Кассиан Римлянин, заимствованную из опыта предуспевших подвижников, то есть из опыта святых отцов. И тогда обязательно Господь поможет нам преуспеть в духовной жизни. Если мы сравним духовную брань с войной, то увидим различия: на войне бывает много случайностей, того, что от человека не зависит, — в духовной же брани случайностей не бывает. Здесь всегда побеждает тот, кто следует учению святых отцов. В жизни бывает много несправедливостей: люди достойные бывают обижены, мужественные оказываются убитыми, а трусливые, наоборот, остаются в живых. В духовной брани таких несправедливостей, случайностей, как я уже сказал, не бывает. Поэтому мы должны верить, что наш духовный труд обязательно принесет плоды в свое время.

Иногда мы смотрим на людей духовных и думаем: как им все легко дается! Да, действительно, для человека преуспевшего исполнять заповеди легко. Но что за этим стоит? Вот, например, стихи Пушкина производят впечатление необыкновенной легкости, кажется, что они написаны на одном дыхании. Однако если мы посмотрим на черновики автора, то увидим, что он много раз перечеркивал записи, заменял одни слова другими, то есть проделывал огромную черновую работу, пока из-под пера не выходило несколько стихотворных строк. Так поэт добивался естественности стихотворной речи. То же и здесь: чем проще и, если можно так выразиться, изящнее человек в духовной жизни, тем бóльшие труды он приложил к тому, чтобы сделать себя таким. А со стороны складывается впечатление, будто у человека все получается само собой, легко. На самом деле за этой легкостью стоит титанический труд над собой.

Будем помнить изречение Спасителя: Царствие Небесное нудится, и нуждницы восхищают е (Мф. 11, 12), то есть совершенно очевидно, что человеку необходимо понуждение себя для того, чтобы приобрести Царствие Небесное. При этом здравый смысл говорит нам, что понуждение нужно там, где нет желания. Следовательно, и здесь нам — людям, у которых греховное естество противится деланию евангельских заповедей, — необходимо терпение. Есть даже такая пословица: «Без терпения нет спасения» — мне кажется, можно было бы только ее привести, и больше ничего не говорить. Действительно, без терпения нет спасения.

***

Вопрос. Батюшка, я никак не могу научиться молитве, хотя очень стараюсь. Молитва сухая, со множеством помыслов, и конца этому не видно. От этого очень унываю.

Ответ. Этот вопрос как раз иллюстрирует то состояние, о котором я говорил в беседе: человек хочет сразу избавиться от всех помыслов. Но может ли школьник, поступивший в первый класс, сразу избавиться от неграмотности? Если он сразу начнет рыдать, что у него не получается ровненько писать крючки или палочки, то он, конечно, никогда ничему не научится. Не получился крючок, всё: «Мама, забери меня из школы! Здесь нам двойки ставят, я не могу писать эти крючки и палочки, я ничего не понимаю!..»

Мы хотим получить всё сразу и без всякого труда. Я сейчас даже не буду говорить о том, что это свидетельствует о нашей гордости, но это просто по-человечески неразумно. Человек приступает к работе и сразу унывает, что он ее не сделал.

Трудись терпеливо, и постепенно будет результат. Когда люди строят дом, они сначала выполняют незаметную работу: роют котлован, кладут туда фундамент, но все это закапывается в землю, этого вообще не видно. И бывает, что сделано очень много, а неопытный человек смотрит и говорит: «Ну что вы тут так долго копаетесь? Полгода прошло, а ничего не видать». Но без этой невидной работы и всего остального не будет.

Вопрос. Приходится терпеть большие скорби, особенно в последнее время, и наступает уныние, кажется, что терпения может не хватить. Но все-таки бывает на душе тихо и спокойно и даже радостно. Это защитная реакция организма или действие благодати?

Ответ. Я думаю, что это действие благодати. Потому что защитная реакция организма может выражаться, допустим, в юморе, возможно, даже в черном. Но когда ты чувствуешь в душе тихую радость, несмотря на тяжелые внешние обстоятельства, то это, конечно, действие благодати. Чем больше ты будешь смиряться с этими скорбями, тем бóльшую радость ты будешь испытывать. Некоторые последовательные христиане доходят иногда до такого состояния, что радуются скорбям и боятся, что эти скорби их покинут.

Один подвижник, которого несправедливо осудили, презирали собратья-монахи и от которого они отвернулись, переживал это состояние спокойно. Когда же через некоторое время братья переменили свое презрительное отношение к нему на доброе, он начал молиться: «Господи, что же это такое? Ты совсем меня оставил!».

Некий подвижник-пустынник тяжело заболел и провел много дней без всякой помощи. Про него все забыли. Прошел, по-моему, чуть ли не целый месяц. Наконец братья спохватились, что его долго нет в их собрании, и пошли к нему. Когда они открыли дверь его келии, он говорит: «Братья, братья, прошу вас, уйдите отсюда!» Они спросили: «Почему, отче?» Он говорит: «Потому что, пока вас не было, мне ангел прислуживал, а как только вы вошли, он удалился». Вот как бывает!

Конечно, того, чтобы нам ангелы прислуживали, мы едва ли сподобимся, но благодатное утешение у нас может быть. Человек, преуспевающий в терпении, радуется скорбям, потому что они приносят ему духовное утешение. Некий старец-подвижник, епископ, был схвачен римскими властями и подвергнут страшным пыткам. И что же он говорил своим мучителям? «Благодарю вас, братья, ибо вы обновили мой дух». Видимо, благодать в нем с течением времени охладела, но, благодаря этим мучениям и проявленному им терпению, она обильно снизошла на него. Благодать Божия из-за его подвига и мужества стала в нем вновь сильно действовать, поэтому он и сказал, что она обновилась в нем.

Вопрос. Если человек находится в самом плачевном, страстном состоянии, если от постоянных согрешений у него заснула совесть, и не всегда есть силы противостоять похотям плоти и старым привычкам, то может ли он все равно надеяться, что Господь его помилует, несмотря на его падения? Или люди слабые все-таки будут осуждены за отсутствие самопонуждения?

Ответ. Тот, в ком совесть заснула, таких вопросов задавать не будет. Если человека беспокоят такие вопросы, значит, совесть в нем еще живет.

Я думаю, что человек, пусть даже ничего особенного не достигший, но постоянно понуждающий себя к исправлению, все же может надеяться на милость Божию. Нет такого состояния, в котором покаяние было бы невозможным, иначе это было бы отрицанием Божественного милосердия. Покаяние возможно всегда, когда человек хочет покаяться. Другое дело, что он может прийти в такое состояние, когда уже не захочет каяться. Тогда Господь призывает его различными путями: либо посылает ему скорби, которые заставляют его вспомнить о Боге, либо, наоборот, благополучие — в особенности, если это человек немощный, чтобы он, по крайней мере, за земное благополучие возблагодарил Бога и помнил о Нем. Господь не оставляет никакого человека, даже живущего в какой-нибудь Центральной Африке и как будто бы не имеющего возможности прийти к православию; не оставляет его никогда, до самой смерти. Каждого человека Бог старается привести к покаянию разными способами, самыми удобными и, так сказать, лучшими именно для этого человека. Поэтому никто не имеет права терять надежду.

Вопрос. Исаак Сирин говорил: «Кто не будет иметь больших искушений, тот не будет иметь великих дарований». Но ведь мы стараемся всячески избегать искушений, значит, у нас не будет и благодатных даров? Может быть, надо бы с терпением их переносить, и была бы награда?

Ответ. Преподобный Исаак говорит это в утешение тем подвижникам, которые испытывали непостижимые для нас искушения — такие, которые не могут вместиться в человеческий ум. Это относится совсем не к нам. Нам нужно бежать от искушений, бороться с помыслами, бояться греха, а не храбриться. Мы и малых искушений не можем выдержать, а хотим подражать Исааку Сирину.

Знаем ли мы, что такое большие искушения? Преподобный Иоанникий Великий как-то во время путешествия зашел в один женский монастырь. В этой обители жила монахиня, у которой была невыносимая блудная брань — такая, что она хотела бросить монастырь и уйти в мир. Ее старица поведала об этом Иоанникию Великому. Тогда он сказал монахине, которую одолевало искушение: «Чадо, положи свою руку на мою шею». Та положила, он помолился о том, чтобы ее блудная брань перешла на него, и почувствовал от брани такую муку, что стал искать смерти. Он не хотел покончить жизнь самоубийством, а искал того, чтобы его разорвал зверь. Нашел в пещере огромного спящего змея и стал будить его палкой, чтобы тот его проглотил. Через это прикосновение блудная брань перешла на змея, и он издох. А мы хотим больших искушений! Мы и малых-то не можем выдержать: хотя бы на муху не рассердиться, которая по комнате летает.

Это просто неразумно. Спаситель сказал в молитве «Отче наш», как относиться к искушениям: Не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого (Мф. 6, 13). Искушений нужно бояться и молиться, чтобы их избежать. А уж если Промысл Божий почему-либо их нам попустит, тогда, конечно, бороться. Не надо искать больших искушений и больших дарований. Вы думаете про дарования и не думаете о том, что могут быть и падения. Лучше пусть у нас будут маленькие дарования с маленькими искушениями, чем большие искушения и большие падения.

Надо нам думать не о дарованиях, а о вечной жизни. А мы о ней совсем не думаем. Сама мысль о вечной жизни, о том, для чего мы живем и что нас ждет, — уже есть действие благодати. Мы еще не верим по-настоящему, а уже говорим о великих дарованиях. 

Источник: http://www.sestry.ru/church/content/confessor/spiritual_life/events/19/

Назад к списку